"Трезвость - здравая рассудительность, свобода от иллюзий и самообмана" - народная мудрость

КОГДА ВЛАДЫКА КРИМИНАЛ...

Рассматривается заявление о помиловании

Ежемесячно я участвую в непродолжительных, но тяжелых заседаниях созданной шесть лет назад Комиссии по вопросам помилования на территории Томской области. Не скрою, попасть в нее было для каждого из потенциальных членов  высокой честью, так как ее состав определялся не волевым решением руководства и даже не на основе какого-то голосования, а лишь после анализа в областной администрации массы писем и звонков жителей, назвавших тех, кому они доверяют судьбы граждан, преступивших закон.
И вот прошло более шестидесяти заседаний, рассмотрены сотни заявлений лиц, находящихся в исправительно-трудовых учреждениях. Они просят о помиловании, т.е. о сокращении срока наказания в виде лишения свободы или полного освобождения от дальнейшего отбывания уголовного наказания. Однако в соответствии с 89-й статьей Конституции РФ право помилования предоставлено президенту, и только ему. К чему же еще и областная комиссия? Дело в том, что число таких заявлений превосходит самое богатое воображение. В России «сидит» более одного процента активного населения страны, почти миллион осужденных, т.е. примерно столько же, сколько их было во всем СССР в годы репрессий, о которых сегодня говорят много и, так сказать, со вкусом. А говорить-то надо о репрессиях сегодняшних, о трагедии миллионов, причем о трагедии миллионов молодых, – поколение, родившееся и выросшее при советской власти, оказалось более законопослушным и более устойчивым перед влиянием бурно развивающегося криминального капитализма. Есть о чем подумать и что сравнивать!
Конечно, не каждый из осужденных просит о помиловании, но все равно число прошений оказывается таким, что президент вместе со столичными специалистами и общественниками не может справиться с их потоком. И найден простой выход – по Указу от 28 декабря 2001 года в субъектах Федерации созданы комиссии, имеющие возможность предварительного изучения материалов, связанных с судьбой заявителя, принятия соответствующих рекомендаций, на основании которых губернатор делает представление президенту.
Не стану утверждать, что «наверху» быстро реагируют на наши представления – нередко рассмотрение прошений затягивается на долгое время, иногда мы месяцами ждем хотя бы ответа на обращения губернатора, часто не понимаем мотивов отказа на наши предложения, но сейчас хочу поделиться не столько организационно-правовыми соображениями, сколько личными наблюдениями о нравственных проблемах, возникшающих в процессе нашей работы.
-------------
Мы редко поддерживаем прошения осужденных – два-три случая на сотню. И вовсе не потому, что мы жестоки. Какое-то кошмарное чувство возникает, когда читаешь заявления осужденных и понимаешь, что пишет-то вовсе не тот, кто, осознав тяжесть содеянного, поняв свою вину, всем своим поведением доказал возможность снисхождения и милости, не тот, на кого рассчитана эта самая 89-я статья. Нет! Значительная часть обращений написана, так сказать, «на всякий случай» – а вдруг повезет?
---------------
Здоровый 22-летний парень стальным ломом сорвал навесной замок, а затем этим же ломом несколько раз ударил
75-летнюю старушку-соседку, что – цитирую приговор – «повлекло по неосторожности смерть потерпевшей». Не будучи юристом, я никак не могу понять, что удар ломом по голове есть неосторожность, но, оказывается, не доказано, что парень имел замысел на убийство. Не знало дитятко, что удар ломом может повлечь за собой смерть, он всего-то хотел взять нескольких десятков ее пенсионных рублей. Теперь он пишет, что виноват, был пьян, все осознал, готов искупить и т.д. Пожалеть, тем более что он участник боевых действий в Чечне, отец двоих детей? Но в документах – подробность. У старушки нет родных, закон в таких случаях возлагает затраты на погребение на убийцу. А в лагере он не работал ни часа, своего святого долга не выполнил, этих расходов не покрыл, их понес Пенсионный фонд. Фактически убитую за свои гроши похоронили законопослушные пенсионеры, а он, за три года ничем не компенсировав преступление, просит помилования, даже не попытавшись выполнить христианский, человеческий долг. Вспоминается горькая шутка об отцеубийце, в последнем слове просившем суд пожалеть его, ибо он – сирота. На что такие надеются, обращаясь к главе государства?
Встречаясь в местах заключения с осужденными, понимаешь, что далеко не все они таковы, что для них не все еще потеряно. Многие преступники в душе сознают, что за свое злодеяние заслужили кару, и милости не просят, считая, что, лишь полностью отбыв наказание, заслужат прощения. Для меня это, наверное, единственный источник осторожного оптимизма, все остальное вызывает боль в сердце и тяжелые мысли.
------------
Вот первая из них. Многие отбывают наказание за тягчайшее преступление –убийство. Каковы же мотивы и обстоятельства трагедии? Чаще всего дело происходит примерно так. Иванов и Петров, известные хорошими отношениями по работе (по соседству, по проведению отдыха, по рыбалке, охоте… да мало ли еще по каким основаниям!), вечерком решили со скуки «раздавить пару бутылочек». Показалось мало, но Иванов не захотел идти за дополнением, хотя была его очередь. Обиженный Петров послал Иванова не в магазин, а куда-то подальше, Иванов возмутился и схватил кухонный нож, которым только что резал колбасу… Если бы нож успел схватить Петров, то в могиле был бы Иванов, а в тюрьме Петров. Но Петрова похоронили, а Иванов теперь пишет, что он все осознал, все понял, у него есть дети, да и сам он может принести пользу любимому Отечеству, помилуйте его! Так или иначе, но двух работоспособных граждан Отечество, действительно, лишилось. Конечно, можно сказать, что виновата водка, но ее в тюрьму не посадишь! Так что же происходит? Почему в нынешней якобы благополучной России бытовая ссора так часто заканчивается убийством? Почему люди столь злы и ожесточенны, когда, если верить властям и правящей партии, жизнь становится все лучше и лучше?
--------------
Вторая мысль. В судебном заседании по делу реального Иванова защита нашла смягчающие обстоятельства, и суд определил наказание за убийство – 6 лет ИТЛ. Ровно столько же суд дал воровке за украденные в магазине 56 руб. В наши права  не входит ревизия приговоров, но трудно не сравнивать меру наказания, читая подряд материалы трех-четырех дел. Всегда ли прав законодатель? Всегда ли справедлив и неподкупен суд?
Далее. Весной прошлого года, когда средняя пенсия в России составляла 2300 рублей в месяц, содержание преступника обходилось в 6225 рублей, а продовольственный паек в ИТЛ стоил существенно дороже, чем затраты на питание в муниципальных больницах. Не хочу сказать, что преступник, отбывающий срок в тюрьме, живет лучше пенсионера, находящегося на свободе, или самой знаменитой суки России, месячное содержание которой еще недавно составляло 3000 рублей. Но для всех трех субъектов общее в том, что они не трудятся. Ну, про собаку говорить не станем, ей труд, как правило, несвойственен. Пенсионер свое уже отработал и имеет право на обеспеченную старость. Ну, а осужденный? Он-то почему изолирован не только от общества, но очень часто еще и от труда?!
----------------
Меня давно беспокоит вопрос о мыслях Ф.Дзержинского, А.Макаренко и М.Горького по поводу исправления преступника трудом. В упрощенном виде эти мысли состоят в том, что поскольку человека создал труд, то в случае беды именно труд его и исправит. Такой была большевистская стратегия борьбы с преступностью. И когда после семи лет мировой и Гражданской войн в нашей стране оказалось более пяти миллионов беспризорных детей, потенциальных преступников, для них создали трудовые коммуны, и почти все эти несчастные дети стали нормальными гражданами СССР. После этого человек, находящийся в здравом уме, не имеет права неуважительно говорить о Феликсе Эдмундовиче или гордиться незнанием «Педагогической поэмы».
 М.Горький возглавил поездку литераторов (Е.Габрилович, М.Зощенко, В.Инбер, В.Катаев, Л.Никулин, А.Толстой, Б.Ясенский и др.) на Беломорско-Балтийский канал и стал соредактором вышедшей в канун XVII съезда ВКП(б) книги, посвященной одной из важнейших строек первой пятилетки. Каких только гадостей о канале и книге ныне не написано! Оказывается, канал-то нам вовсе не был нужен, это все сталинские штучки (о том, что идея строительства канала принадлежит Петру I, говорить не принято, и уж тем более не принято вспоминать, что ее поддерживал Николай II). И проложен-то он на костях заключенных. (Как будто Санкт-Петербург, как и едва ли не все крупные стройки мира, не лежит на костях каторжан!) Кстати, многие участки проложенной при Николае железной дороги Петрозаводск – Мурманск усеяны костями военнопленных австрийцев, венгров и чехов. А книга! До ХХ съезда она была плоха потому, что два других ее редактора – литературный критик Л.Авербах (шурин самого Г.Ягоды!) и начальник строительства, зам. начальника ГУЛАГа С.Фирин – были расстреляны как враги народа. Но книга и сегодня считается плохой, ибо в ней воспевается рабский труд заключенных. Ссылаются на нее сотни либералов, читали – отдельные специалисты, а уж о том, что Авербах реабилитирован, и вовсе почти никто не знает.
Так вот после этой поездки (для Горького она была далеко не первым посещением лагерей и тюрем) писатель окончательно уверовал в возможность еще одного достижения Советской власти – «переработки человеческого сырья». Ну, насчет сырья звучит грубовато, но возможно ли все-таки перевоспитание трудом, «перековка», как говорилось тогда?
---------------
Сейчас не только многие специалисты, но и простые люди убеждены, что, нет, невозможно, что мысли Горького устарели, а большевистские педагоги были идеалистами (впрочем, нелишне напомнить, что Макаренко, в отличие, скажем, от В.Инбер, В.Катаева, Л.Никулина, С.Михалкова и многих более поздних властителей дум, никогда не был членом Компартии, хотя и состоял в НКВД по должности). Более того, в России сегодня считают, что если уж гражданин угодил в тюрьму, то ему конец – он стал преступником навсегда, независимо от полученного срока. И чем дольше он сидит, тем хуже становится, есть даже и подтверждающая эту мысль практика: вышел из тюрьмы – снова преступил закон, опять в тюрьму, и так до скончания своих дней. И вообще известный психиатр и криминалист Чезаре Ломброзо утверждал, что имеются люди, отягощенные «опасным состоянием», они самой природой предназначены к совершению преступлений. Согласимся с ним и отправим побольше народа за решетку!
Все мое воспитание, весь мой педагогический опыт, вся моя природа против, но жизнь-то – «за»! И, может быть, все эти «массовые исправления», «переход на путь истинный, на путь трудовой и благородный» есть еще один миф о нашем прошлом? В действительности ничего не было, помните, как у того же Горького в пьесе «На дне»: «Не было кареты!.. Не было деда! Ничего не было!..» Сегодня многие твердят: «Не было «перековки»! Не было исправления! Ничего не было!»
Неожиданную поддержку своим мыслям я получил недавно, разговорившись с молодым образованным офицером из Управления исполнения наказаний. Встретились мы с ним на совете Российского союза ветеранов Афганистана Сибирского федерального округа, проходившем недалеко от Томска. Михаила пригласили туда в связи с грустным обстоятельством – среди «афганцев» высок процент лиц, вставших на преступный путь после возвращения из Афганистана. Особенно много их было в девяностые годы, сейчас меньше, но некоторая напряженность в РСВА все же сохраняется. По дороге домой мы говорили о многом .
В оценке обстановки в «местах, не столь отдаленных», собеседник был согласен со мной. А насчет мифа... Он, беспартийный, но по должности обязанный тяготеть к правительственной партии, сказал то, что говорить должен был я, коммунист, и уже это одно заставляет о многом задуматься:
– Чему вы удивляетесь? Тогда была идеология, тогда было стремление к труду вообще как к делу чести, славы, доблести и геройства. Вспомните «Путевку в жизнь». Тогда этот фильм был правдой, сегодня подобное невозможно! Кроме уголовщины, кроме убийств и насилия, у наших СМИ нет тем, кроме убийц, воров и насильников, нет героев! Они не стремятся к труду ни на воле, ни в тюрьме, и значительная часть молодежи им подражает. К тому же мы нередко не можем обеспечить осужденных работой – то заказов нет, то сырья, то еще чего-нибудь. Нет работы, нет труда – нет и не может быть и исправления трудом… А в деревне вообще идут необратимые процессы – жизнью правят хулиганы, а милиция пьяна, вот и не исчезает поток осужденных за нелепые преступления…
---------------
А на зоне ошибки нынешней практики исправляются.
…По ТВ – передача о суде над педофилом. Приговором назначен конкретный срок, родственниками жертв, да и просто гражданами принятый без особого восторга, – они считают, что этот подонок жить не должен. Но неожиданно телеведущий с одобрением говорит, что мягкость приговора не должна вызывать опасений – на зоне таких преступников все равно убивают. Но ведь это одобрение свидетельствует о том, что мораль и законы уголовного мира в нынешней России выше морали и законов государства! По понятиям уголовников – педофилов надо казнить.
Страшная эта тема – смертная казнь. Формально – не наша, так сказать, компетенция. Но в Афганистане, где я работал с 1981-го по 1984 год, за девять лет Родина потеряла тринадцать с половиной тысяч своих сыновей. А за последние пять лет в криминальных разборках в России погибло более 160 тысяч граждан, т.е. в мирной России ныне гибнет в десятки раз больше людей, чем в СССР воюющем. И кто-нибудь из убийц казнен? Нет, казнить убийц нельзя, говорят, Европа не позволяет, да и Америка может рассердиться. Но во многих штатах США смертная казнь применяется, и Европа тоже не в белых перчатках ходит. Добавляют аргумент – жизнь дает и отбирает Бог, судьи и палачи не вправе в нее вмешиваться. Неправда! В России чужую жизнь отбирают преступники, зная, что жизни собственной их не лишат, а трудиться на зоне им не придется!
-------
Сто десять лет назад соратник В.И.Ленина,  один из руководителей Петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» Г.М. Кржижановский написал текст песни, начинающейся словами: «Слезами залит мир безбрежный // Вся наша жизнь – тяжелый труд». Точные слова, ибо в мире капитала труд тяжек и жизнь беспросветна. Но последние строки говорят об ином: «Долой тиранов! Прочь оковы! // Не нужно гнета, рабских пут! // Мы путь земле укажем новый. // Владыкой мира будет труд!»
 Когда владыкой СССР был труд, он был и средством исправления оступившихся. И смертная казнь за тяжкие преступления действительно не была необходимостью. Но если владыкой России стал криминал, если мир залит слезами, если труд презираем, то преступность неизбежна. И если мы хотим ее остановить, хотим избавиться от смертной казни и от миллионов осужденных, то к руководству страной надо призвать не олигархов и их слуг, а людей труда и тех, кому они верят.

Л. ПИЧУРИН,
профессор.
Томск.

 

Войдите чтобы оставлять коментарии

Наш канал на Youtube


Материалы Трезво о Политике